ДВА ПОЛУШАРИЯ И ПРОБЛЕМЫ ПСИХОТЕРАПИИ

(06-09-2010 16:20) 

Когда говорят о человеческом общении, имеют в виду прежде всего
речевое общение. Это естественно - ведь именно речевое общение призвано
обеспечивать однозначное взаимопонимание между людьми, без которого был бы
невозможен коллективный труд и, следовательно, все развитие человеческого
общества. Без закрепления достижений культуры в письменной речи оказалась
бы невозможной передача их из поколения в поколение, и в результате
потомкам каждый раз приходилось бы начинать строительство здания культуры
почти с самого начала. Наше сознание, выделение себя из окружающего мира,
способность к формированию абстрактных, наиболее обобщенных понятий
неразрывно связаны с речью.
Роль речевого общения действительно трудно переоценить. Но было бы
ошибкой считать, что все взаимоотношения между людьми сводятся
исключительно к вербальным контактам. Достаточно вспомнить, как много мы
узнаем о настроении и состоянии другого человека из его интонаций, жестов
и мимики. Беседа на незнакомом нам языке может дать достаточно ясное
представление о настроении и взаимоотношениях беседующих людей, особенно
если она происходит с эмоциональной экспрессией. Мы понимаем хороших
актеров немого кино: все нюансы переживаний героев ранних фильмов Ч.Чаплина находят в нас живой отклик. Когда с кем-то из близких случается
несчастье, мы нередко затрудняемся в поиске слов, которые точно передали
бы наше сочувствие и участие, и выражаем их в жестах, взглядах, поступках.
В построении наших отношений с другими людьми огромную роль играет
интуитивное их понимание, которое часто не может быть строго
сформулировано. Наконец, грудные дети, еще не владеющие речью и не
понимающие слов, безошибочно угадывают настроение родителей, их отношение
к ребенку и друг к другу, и начинают плакать и капризничать при первых,
даже очень замаскированных признаках эмоционального напряжения матери.
Все эти и многие другие факты приводят нас к выводу, что наряду с
речевым контактом и независимо от него очень большую роль в человеческих
отношениях играет невербальное общение. И особенность его не в том только,
что оно происходит без помощи слов, а скорее в том, что оно принципиально
не может быть заменено словесным, переведено в речевые символы, ибо оно
затрагивает и отражает многозначные аспекты межличностных отношений. В
этой форме общения проявляются все описанные выше особенности образного
мышления. С помощью невербального поведения, языка, мимики, интонации и
жеста завязываются сложные противоречивые преимущественно эмоциональные
отношения между людьми и между человеком и миром. Как часто прикосновение
к плечу, пожатие руки или взгляд выражают больше, чем можно передать в
длинном монологе. И происходит это не потому, что наша речь недостаточно
точна - как раз наоборот, именно в силу своей точности и определенности
речь оказывается непригодной для выражения того, что слишком сложно,
зыбко, неоднозначно.
Мы уже писали, что благодаря сознанию и речи человек получил
возможность выделить себя из мира, способость к восприятию самого себя. Но
эта незаменимая способность, обеспечивающая человеку необходимую автономию
поведения, может в отдельных случаях, при психических и психосоматических
заболеваниях, оборачиваться своей противоположностью, когда выделение себя
из мира переходит в отделение от мира, в отчуждение от него. Тогда из
всего обилия связей человека с миром остаются только однозначные линейные,
уплощенные. Отношения субъекта с другими людьми и даже с природой могут
приобрести исключительно формальный характер. При этом отсутствует
эмпатия, нет чувственного и целостного постижения другого человека,
субъект вступает в общение не с реальным другим, а со своим схематическим
представлением об этом другом. Мир как объект чистого анализа может при
этом показаться холодным и чужим, и человек тогда почувствует себя
противостоящим такому миру, вместо того чтобы ощущать себя его
неотъемлемой частью.
Однако у здорового, правильно воспитанного человека способность к
выделению себя из мира, к логическому мышлению и установлению однозначных
связей счастливо и гармонично уравновешивается способностью к установлению
связей многозначных, к невербальному общению и использованию образного
мышления, которое обеспечивает интеграцию с миром не на рациональном, а на
непосредственно чувственном уровне. Для того чтобы образное мышление
действительно уравновешивало особенности логического мышления и
обеспечивало психическое равновесие человека, его чувственную интеграцию с
миром, это мышление должно быть хорошо развито и функционально адекватно.
Только в этом случае человек может бесконечно черпать силы из своих
бесчисленных и многозначных связей с природой и другими людьми, подобно
Антею, припадающему к Земле. В основе этого мифологического образа, скорее
всего, как раз и лежит интуитивное ощущение могущества, которое придает
человеку чувственный контакт с миром, обеспеченный образным мышлением.
Формирование этого типа мировосприятия, развитие способности к
непосредственно чувственному взаимодействию со всем сущим начинается с
самых ранних, еще не осознаваемых впечатлений детства, с тех отношений,
которые складываются между ребенком и матерью. Еще не так давно ученые
уделяли основное внимание раскрытию у человека в процессе индивидуального
развития способности к членораздельной речи и логическому мышлению.
Способность к вербальному восприятию мира рассматривалась как врожденная и
мало зависящая от послеродового развития, от человеческих контактов. Но
исследования последний лет, в частности школы Г. Аммона, показали, что для
успешного развития этой способности тоже необходим правильно
организованный контакт с ближайшим окружением. Многозначные связи с миром
устанавливаются прежде всего через многозначные связи с матерью и отцом,
через восприятие связей между членами этой первичной группы, которые так
значимы для младенца.
Дефектность образного мышления и безусловное преобладание формально-
логического не только обедняет личность, лишая ее радости восприятия мира
во всей его многокрасочности и удовольствия от ощущения себя неразрывной
частью этого неисчерпаемо богатого мира. Дефектность образного мышления
создает еще и предпосылки для постоянных конфликтов как с миром, так и с
самим собой. Ведь логическое, вербальное мышление по природе своей
альтернативно. Оно не признает амбивалентных отношений, одновременного
принятия и отвержения, полутонов между белым и черным, промежуточных
вариантов между "да" и "нет". Хорошее не может быть одновременно еще и
чуть-чуть плохим, верное - еще и самую малость неверным. Если А и Б
порознь равны С, значит, они обязательно равны между собой. Оно очень
правильное, наше логическое мышление. Пусть твое "да" будет "да" и пусть
твое "нет" будет "нет" - вот основной принцип логического мышления. И оно
незаменимо при решении тех задач, которые имеют лишь одно решение, прямо
вытекающее из исходных условий'. Таково большинство конкретных
производственных задач. Но зато большинство чисто человеческих проблем,
связанных с межличностными отношениями, этим принципам решения не
соответствуют. Альтернативная постановка вопроса делает эти проблемы
попросту нерешаемыми. Когда при мотивационпом конфликте один и тот же
стиль поведения выглядит для человека одновременно и привлекательным, и
непозволительным, тут ничего нельзя решить кавалерийским наскоком самой
безупречной логики и необходимы сложные обходные пути. В каждом варианте
решения мотивационного интрапсихического конфликта или связанного с ним
конфликта межличностного есть и сильные и слабые, положительные и
отрицательные стороны. Невозможно точно взвесить их на весах логики.
Таким образом, абсолютное доминирование формального логико-знакового
мышления может создать условия для формирования тупиковых конфликтов, при
которых возможности для поисковой активности ограничены и легко может
возникнуть состояние отказа от поиска. Напротив, образное мышление, как
уже неоднократно подчеркивалось, открывает новые, неожиданные и
нетривиальные подходы и возможности для поиска, как в бодрствовании, так и
во время сновидений. Функциональная же недостаточность "правополушарного"
способа переработки информации уменьшает возможности адаптации и открывает
дорогу разнообразным формам патологии.
Мы полагаем, что недостаточность образного мышления является не
только одним из ярких проявлений невротических и психосоматических
расстройств, но и важным звеном в патогенезе (механизме развития) этих
заболеваний. Это звено зависит от дефицита эмоционально-чувственных
межличностных отношений и само углубляет этот дефицит.
Такое понимание роли межличностных отношений в формировании
мироощущения, в установлении многозначных связей с миром во всех его
проявлениях, позволяет по-новому взглянуть и на сущность, и на задачи
психотерапии. В последние годы в литературе наметился серьезный кризис
доверия к основным концепциям и постулатам, объясняющим лечебный эффект не
только психоанализа, но и любых других форм психотерапии. На смену сложным
теоретическим построениям, оперирующим такими понятиями, как "перенос",
преодоление вытеснения, доведение до сознания скрытых комплексов и
мотивов, все чаще приходит простая мысль, что основой любой психотерапии
является эмоциональный контакт с больным, его доверие и любовь к врачу,
которые всегда представляют собой только отклик на безошибочно угадываемую
любовь врача к больному, готовность попять его и помочь ему. Различие в
психотерапевтических школах и методах не имеет существенного значения, и
классический психоанализ как метод исцеления не обнаруживает решающего
преимущества перед другими, теоретически менее разработанными подходами.
Говорят, что понять - это наполовину простить. Возможно. Но для того чтобы
помочь, недостаточно только понять другого, т. е. рационально
проанализировать мотивы его поведения. Необходимо почувствовать его заботы
и проблемы как свои собственные, пережить их вместе с ним и, более того,
необходимо, чтобы он ощутил это сопереживание, чтобы между врачом и
больным возникла та многозначная связь, которая называется эмпатией и не
поддается (принципиально не поддается! ) рациональному объяснению. Я
полагаю, что эмпатия, эмоционально-чувственный контакт, связывающий больного
и врача, - это первая тонкая ниточка, восстанавливающая нарушенную связь
человека с миром - связь не формальную, а органическую, непосредственную,
симбиотическую. Выше я показал, что нарушение такой связи, утрата
способности к ней является первым и самым серьезным шагом в сторону
развития психического и психосоматического заболевания. А психотерапия в
той степени, в какой она восполняет этот дефицит чувственного общения с
миром, становится первым шагом в направлении здоровья. Существует много
конкурирующих теорий, объясняющих целебное действие психотерапии.
Достаточно известна точка зрения, что в основе любой психотерапии, в том
числе и так называемой рациональной, лежит внушение, некая разновидность
гипноза. Не менее широко распространены представления, что задачей
психотерапии является перестройка психологических установок клиента. Но
каждая из этих гипотез уязвима и не может претендовать на универсальность.
Действительно, психологические установки в большинстве своем
бессознательные, как же удается перестроить их с помощью сугубо
рациональных аргументов, адресованных сознанию, при рациональной
психотерапии? И можно ли интерпретировать как внушение или объяснение
эффект так называемой недирективной психотерапии, в процессе которой
человеку просто дают высказаться в присутствии внимательного,
доброжелательного и все понимающего слушателя - психотерапевта? Мне
представляется, что единственным универсальным эффектом психотерапии, в
любых ее проявлениях, является эмоциональный контакт между врачом и
пациентом, способствующий восстановлению утраченной или ослабленной
способности к непосредственно-чувственному восприятию мира.
Если роль эмоциональных отношений в большой степени сводится к
восстановлению многозначных, чувственных связей с миром, то совершенно по
новому ставится вопрос о задачах и критериях успешности психотерапии.
Классический психоанализ утверждает, что основной задачей лечения является
доведение до сознания вытесненных неприемлемых мотивов и комплексов, и как
только это удается, наступает излечение. Кратко это выражается формулой
"излечение через осознание". Но в самой этой формуле содержится
противоречие. Ведь механизм вытеснения, согласно тому же психоанализу,
лежит в основе неврозов и психосоматических заболеваний, и субъект
бессознательно, но очень энергично, ценой большого психического напряжения
и соматических расстройств, стремится не допустить в сознание вытесненные
мотивы и комплексы. Как же ухитряется психотерапевт преодолеть это
сопротивление и почему осознание приносит облегчение, если до этого оно
упорно отвергалось? Разве вытеснение было просто "ошибкой"
бессознательного? Нет, психоанализ всегда и справедливо видел в вытеснении
защитный механизм, предотвращающий распад поведения. Почему же этот
механизм вдруг оказывается ненужным? И действительно ли это происходит
вдруг? Известно, что попытка императивного введения в сознание
вытесненного материала без предварительной упорной работы с
психотерапевтом вызывает отчаянное сопротивление, кризис и нередко
приводит к утяжелению состояния. Осознание наступает обычно только в
процессе длительной психотерапии, причем огромную роль в любого типа
психотерапии является активация образного, многозначного мышления. В
арттерапии это очевидно, в гипнотерапии и в использовании других особых
состояний сознания это связано с активацией правого полушария, и во всех
видах терапии - с эмоциональными отношениями клиента и психотерапевта. Но
интересно, что техника самого психоанализа включает активацию образного
правополушарного мышления - обращение к свободным ассоциациям, обсуждение
сновидений. (З чого і почав свій творчий шлях геніальний учень Фрейда К.Г.Юнг!) Я думаю, что это и есть самое главное в психоанализе и
полагаю, что осознание вытесненного является не причиной, а следствием и
критерием излечения. (!!!!!!!!!) Само же излечение происходит в связи с
восстановлением функции многозначного образного мышления - через все
вышеперечисленные приемы, от эмпатического отношения с психотерапевтом до
обсуждения ассоциаций и сновидений. Итак, не излечение через осознание, а
осознание через излечение. Этот принцип имеет универсальный характер. Не
является конечной целью и осознание сновидений. Оно наступает как
следствие разрешения эмоционального конфликта на образном уровне и
свидетельствует об успешности такого разрешения и уменьшении вытеснения.
Сам же процесс разрешения конфликта с помощью многозначного, образного
контекста и восстановление поисковой активности требуют всего богатства
образного мышления. Так, правополушарная способность к установлению
многозначных связей способствует восстановлению поисковой активности в
сновидениях и сохраняет здоровье.
 

Back to top

карта сайта